Модернизация, о которой так много говорил непонятно кто, отменяется. Да здравствует консерватизм! Таков основной посыл последнего (дай бог не последнего) Послания Президента Федеральному Собранию.

Общечеловеческие ценности, которыми вскармливали уже не одно поколение дорогих россиян, сбрасываются с корабля совре­менности. На смену им приходят ценности традиционные, разра­боткой которых применительно к условиям XXI века срочно займутся в администрации президента, а по­следующее освящение предпримут иерархи РПЦ.

В тринадесятый раз начнут переписывать концепцию от­ечественной истории, в кото­рой образцами нравственности, благочестия и подвижнического служения отечеству станут граф Бенкендорф, царь Николай и ад­мирал Колчак. А декабристы, на­родники, социал-демократы и прочие уклонисты от традицион­ного пути в очередной раз будут названы бесами, препятствующи­ми поступательному развитию общества. Ведь революция – это вывих истории.

Вновь, как и столетия назад, са­мыми страшными преступления­ми станут посягательства на власть царя и церкви, а приоритет прав и свобод личности сочтут извраще­нием либерализма. Может быть потому и не коснется президента амнистия тех, кто царапнул щеку полицейскому.

Но разве традиционные ценности России – это лишь традиции пала­чества и государственного насилия, страха и угодничества, конформиз­ма и карьеризма? Разве писатели золотого века русской литературы, вскрывавшие язвы тогдашней си­стемы, высмеивавшие пороки кре­постническо-чиновничьей России, пытавшиеся в «жестокий век» сла­вить не только царя, веру и отече­ство, но и свободу, любили Родину меньше, чем жандармы Третьего отделения и «вешатели» народо­вольцев? А те, кто бросал бомбы в царя, возможно, видели патрио­тизм как раз в борьбе с ненавист­ным им царизмом. И в этой борь­бе не жалели ни себя, ни других, как позднее и большевики, весьма успешно свернувшие с традици­онного пути, покончив с Россией «толстозадой» во имя построения новой реальности, потрясшей весь мир.

И разве вполне традиционный принцип социальной справедливо­сти не попирается в путинской Рос­сии не на словах, а на деле? Разве традиционными русскими ценно­стями является корысть и обогаще­ние, жажда наживы и презрение к неудачникам, не состоявшимся в этом мире? Или возведенный в сте­пень холодный индивидуализм, где нет ничего личного - только бизнес, это тоже традиционно? Но именно этим и живет страна, которую се­годня заставляют любить народ, не видящий в ней Родины-матери.

Традиционным для русской мен­тальности является восприятие вла­сти как категории сакральной, ос­вященной богом или учением. Как только вера эта ослабевает, возни­кает кризис. Как только вера рушит­ся, начинается смута. И потому не смог спасти Россию царскую Столы­пин, мечтавший о годах успокоения для будущего величия, мостившей дорогу к нему виселицами с болта­ющимися на них «бесами». И потому не смогли спасти Россию советскую патриоты из Политбюро, снисходи­тельно терпевшие Горбачева, одним своим существованием на посту ру­ководителя страны подрывавшего веру народа во все и вся. Путинская консервативная риторика не опира­ется на реальную поддержку обще­ства, которое давно не верит ни во что, а лишь терпит власть по укоре­нившейся веками привычке.

Патриотическое шаманство и го­сударственное насилие, жупелы апельсиновых революций и поиск внутренних врагов, страх перед не­ясным будущим, внушаемый обще­ству, находящемуся в состоянии непрерывно длящейся истерии. В этой атмосфере закрепляются ито­ги либеральных «реформ», прове­денных в 90-е, отсекая всякие по­пытки их пересмотра как опасные и революционные.

Это у них и называется консерва­тизмом.