В разное время мне посчастливилось подготовить около десятка телеочерков об астраханцах, героях Советского Союза, участниках Великой Отечественной войны.

Первый очерк я намеревался посвятить Николаю Сергеевичу Алешину, так как часто бывал на родине Героя в селе Водяновке, в близлежащем селе Евпраксино, где память о нём бережно хранится, в том числе и молодым поколением. Однако когда вопрос коснулся сбора визуального материала, то оказалось, что его хватило только для сюжета на полторы минуты. К тому же сведения о его военной судьбе с начала войны до середины октября 1943 года были скудными. Материалы музея, и не только Водяновской школы, затрагивали в основном период боевых действий под Мелитополем 724-го стрелкового полка 315-й стрелковой дивизии 51-й армии Южного фронта, где он был заместителем командира 2-го стрелкового батальона по строевой части. А это уже последние три месяца 1943.

Не было достоверных сведений о его довоенной жизни. Так, во многих источниках утверждается, что он член ВКПб с 1938 года. В «Наградном листе» на присвоение ему звания Героя СССР от 23 октября 1943 года эти  сведения опровергаются: в графе «партийность» чётко написано – «беспартийный». Однако в партию он вступает, и это, очевидно, происходит в период с ноября 43 года по январь 44, так как в госпитальном «Именном списке» умерших от ран в феврале 1944 года он «к-т ВКП(б)».

Также невозможно было понять, кем же Алёшин работал до войны? По разным источникам он то работник почты, то нотариальной конторы, то народный заседатель … А в одной редакционной преамбуле к статье о его подвиге под Мелитополем говорилось, что до войны Алёшин работал прокурором в Володарском районе, в самой же статье читаем, что он «бывший народный судья». Уточнение нашлось в газете «Коммунист» от 19 января 1944 год, где под заголовком «Герой Советского Союза» сообщалось: «Наш земляк – бывший работник суда Володарского района Николай Сергеевич Алешин третий год сражается на фронтах Отечественной войны. Вступил он в войну младшим лейтенантом, сейчас капитан, мужественный, храбрый офицер умело руководит своими бойцами. За истекшие месяцы войны его подразделение уничтожило до 19 тысяч вражеских солдат и офицеров, подбило 50 танков, 20 самоходных орудий, сбило 20 самолетов противника, пленило до 300 немецких солдат и офицеров».

Радио и газета «Сын Отечества» 51-й армии  донесли эту радостную весть о присвоении Алешину звания Героя Советского Союза намного раньше, в течение нескольких дней после опубликования указа Президиума Верховного Совета СССР от 1 ноября 1943 года. «Это сообщение было праздником для всего батальона, которым командовал Алешин, да и для всей дивизии», – вспоминал А. Самаркин, боевой товарищ Героя, в книге «Созвездие славы».

А путь к этому подвигу начинался еще до войны. Алёшин, как и многие молодые люди того времени, прошёл армейскую службу: с 1932 по 1934 год. Начало службы совпало с его 22-летием со дня рождения. Очевидно, военная форма пришлась ему к лицу, так как в 1940 году Николая направили на курсы младших лейтенантов. Там, именно в этом звании, он и встретил войну. В штате 51-й армии, сформированной 20 августа 1941 года в Крыму, командовал взводом, ротой «царицы полей» – пехоты. 

 Начиная с сентября, 51-я армия вела упорные оборонительные бои с превосходящими силами противника на Ишуньских позициях, Чонгарском и Керченском перешейках. Некоторое время занимала оборону на рубеже Темрюк – Тамань – Анапа, готовясь к проведению десантной операции.

Высадку десанта 51-я армия начала 26 декабря  в районе Керчи. Пехота, а вместе с ней и Алёшин, высаживалась прямо в ледяное море и по грудь в воде шла к берегу. Но, несмотря на трудности, к 2 января 1942 года советские войска полностью заняли Керченский полуостров. Учитывая слабость немецкой обороны, Ставка  ВГК для закрепления успеха потребовала от командования фронтом начать дальнейшее наступление не позже 12 января. К сожалению, руководство фронта не смогло подготовить наступление к установленному сроку. Также была слабо организована защита занятых позиций, в результате чего немцы прорвали оборону и 18 января захватили Феодосию. Войска фронта были вынуждены отойти на Ак-Монайский перешеек, что значительно ухудшило условия для подготовки наступления по освобождению Крыма.

Сорвалось и следующее наступление, намеченное на 13 февраля 1942 года, оно началось позже на две недели. Но быстро выйти к Перекопу и нанести ощутимые удары в тыл севастопольской группировке противника так и не удалось. Фашисты успели перегруппироваться, подтянуть к фронту свежие силы, и вместо наступления 51-я армия с другими формированиями фронта ушла в оборону. И это при подавляющем превосходстве над врагом (13 наших дивизий против 3 немецких).

Военный корреспондент Константин Симонов так рассказывал о третьем дне наступления (в начале марта) в полосе 51-й армии: «Все завязло в грязи, танки не шли, пушки застряли где-то сзади, машины тоже, снаряды подносили на руках. Людей на передовой было бессмысленно много. Ни раньше, ни позже я не видел такого большого количества людей, убитых не в бою, не в атаке, а при систематических артналетах. На каждом десятке метров обязательно находился подвергавшийся этой опасности человек. Люди топтались и не знали, что делать. Кругом не было ни окопов, ни щелей – ничего. Всё происходило на голом, грязном, абсолютно открытом со всех сторон поле. Трупы утопали в грязи, и смерть здесь, на этом поле, почему-то казалась особенно ужасной».

До конца мая смерть ходила по пятам за каждым участником этого сражения и не щадила ни рядового, ни военачальника. Так, в середине дня 11 мая 1942 года на Ак-Монайском рубеже погиб командующий 51-й армией генерал-лейтенант В. Львов. Сама же армия по многим источникам вышла из крымских боёв на переформирование в составе штабов подразделений, основной костяк остался лежать на крымской земле. Алёшин в этих сражениях выжил, но на Ак-Монае получил тяжёлое ранение и догнал свою 51-ю ближе к декабрю под Сталинградом, когда там начались боевые действия по окружению армии Паулюса. Здесь он вступил в строй уже знаменитой героической 315-й стрелковой дивизии, а именно в её 724-й стрелковый полк.

Этой дивизии в 42-м тоже изрядно досталось. Она была сформирована первого апреля 1942 года в Алтайском крае. Оттуда сибиряки были направлены в город Камышин, где до августа проводили боевую подготовку. К третьей декаде августа они в спешном порядке выдвинулись на Сталинградский рубеж и с ходу вступили в бой. Как это было, через много лет вспоминал ветеран дивизии И. Гребенщиков: «Под Котлубанью мы приняли жестокий бой. В тот день, 23 августа, в голой степи мы отбивались от немцев четыре часа. Солдаты гибли под гусеницами танков, от бомб и снарядов немецкой авиации. Мы вынуждены были отступить, но через день снова бой. Так было целый месяц».

Ценой жестоких, но героических потерь, сибиряки на своём рубеже не дали фашистам ни одного шанса захватить город. 2 октября 1942 года, когда дивизию вывели на переформирование, в её рядах не досчитали 80 процентов личного состава.

Не случайно древние утверждали, что «лучшая тактика ведения боя – тактика выживших». А уж фронтовое братство таких людей позволяет творить чудеса на поле боя. Командование это знает, и не случайно, когда  315-я стрелковая дивизия влилась в 51-ю армию, ей поручили вести контрнаступление на самом важном, котельниковском, направлении. С 19 по 30 ноября 1942 года её войска достигли рубежа Шестаков – Самохин – Кенкря – Обильное, на котором до середины декабря вели тяжелые оборонительные бои с группой войск противника, пытавшихся прорваться из района Котельниково к окруженным под Сталинградом немецким войскам.

Бойцы роты Алешина с первых же дней полюбили отважного командира, который в пору Сталинградских боев, по воспоминаниям А. Самаркина: «…в самые трудные минуты был вместе с солдатами, вел их вперед, не страшась смерти». И когда в декабре их командир был тяжело ранен, они вынесли его с поля боя и, провожая в госпиталь, просили возвращаться именно в их подразделение. Алёшин обещал и обещание своё исполнил. Но произошло это, из-за серьёзности ранения, лишь летом следующего года. По прибытии в 724-й стрелковый полк его сразу же назначили заместителем командира 2-го стрелкового батальона по строевой части.

Известно, что в июле-сентябре 1943 года войска армии вели наступательные бои на дебальцевском и запорожском направлениях, а в октябре – мелитопольском. Но более подробно освещён в документах боевой путь его подразделения в боях за Мелитополь. В «Наградном листе» от 23 октября, где он представляется к званию Героя СССР, читаем:  «При прорыве линии обороны противника 1-го сентября 1943 года на выс. 207,5 капитан Алёшин вместе с бойцами ворвался в траншею противника, где завязался рукопашный бой. В этом бою капитан Алёшин лично убил 3-х офицеров и с группой бойцов взял в плен одного офицера (коменданта укреплённого района) и 5 солдат».

Отличается он и в октябре: 15 числа командование поручило ему разведать лично две улицы на подходах к Мелитополю, ведущих в расположение немцев, что он и делает, взяв в спутники своего ординарца Михаила Анучкина. Возвращаясь назад, капитан Алёшин: «Сам лично, – читаем далее в «Наградном листе», – подбил гранатами 2 танка и уничтожил 12 немецких солдат». 

Почему командование поручило разведку 15 октября лично ему, Алёшин узнал тремя днями спустя. В приказе от 18 октября 51-й армии предписывалось: «Утром 20 октября перейти в решительное наступление и полностью овладеть городом, станцией Мелитополь и линией железнодорожного полотна». В этом наступлении подразделению Алёшина отводилась главная задача: в предрассветной темноте на главном направлении первыми начать бой, который послужит сигналом для наступления другим подразделениям.

Дерзкий, стремительный удар стал неожиданностью для фашистов. Капитан Алёшин и здесь не изменил своему правилу: «…находился в боевых порядках пехоты», – так говорилось о нём во многих фронтовых сводках той поры. А. Самаркин уточнял в своих воспоминаниях: «Освобождение железнодорожной станции Ново-Мелитополь, многих кварталов города связано с именами воинов подразделения капитана Алешина, которые истребили здесь несколько сот гитлеровцев, уничтожили 12 вражеских танков».

Многие историки сравнивают сражение за Мелитополь с битвой за Сталинград. И это мнение подтверждается многими фактами. Одно из них неоспоримое – звания Героев Советского Союза за Мелитополь получили 87 бойцов и командиров, за Сталинград около 100. О важности этой победы для страны говорит и быстрота рассмотрения представлений к награде. Так, Наградной лист на Алёшина оформляется 23 октября, а уже 1 ноября, десяти дней не прошло, вышел известный указ Президиума Верховного Совета СССР.

К этому времени 51-я  армия была далеко от Мелитополя. На плечах противника советские войска стремительно достигли побережья Сиваша и 1 ноября ворвались на Перекопский перешеек. Чуть позже, уже в звании майора и в должности командира 3-го стрелкового батальона, Алешин участвует в  прорыве Турецкого вала. Упорные наступательные бои шли до 13 ноября. Этот важный хорошо укреплённый рубеж фашисты обороняли с ожесточённым упорством. Чтобы избежать больших потерь, советское командование фронтом приказало войскам перейти к обороне, которая длилась с 13 ноября 43 года по 8 апреля 44. На этом рубеже, по воспоминаниям А. Самаркина, Алёшин «…в одну из ночей пошел на передний край проверять участок обороны. Обратно его принесли тяжело раненного осколками вражеской мины. На рассвете санитарный самолет вывез героя в Асканию-Нова, в госпиталь». Это случилось 4 февраля. В том же, вышеназванном, печальном «Именном списке» госпиталя отмечено: «Поступил на излечение слепого ранения прав. и лев. надплечья, проникающ. в верхнюю часть грудного отдела позвоночника с повреждением его…Умер от двухсторонней пневмонии… Похоронен: Аскания-Нова центральная усадьба заповедника могила первая слева». 

Николай Сергеевич Алёшин умер. Но остался в памяти народной его подвиг. В ботаническом саду Аскании-Нова установлен барельеф Героя, на котором высечено его имя. Приказом Министра обороны СССР Николай Алёшин навечно зачислен в списки личного состава воинской части. На родине Героя ещё в 70 годы в селе Евпраксино была установлена стела с его именем, а в Водяновской школе давно существует Музей Боевой славы, одна из экспозиций посвящена отважному майору. В год 70-летия Победы в сквере школы установлен бюст Героя. Теперь он не только с небесной высоты обозревает свою малую родину.